11 сентября 2012 (3 года 7 месяцев)
Я раньше и не думала, что Германия стала настолько многонациональной. Отчетливо это выяснилось в саду. В нашей группе около 20 детей, хотя сколько точно еще не знаю. Из них кроме Кристины еще одна русскоговорящая девочка, один мальчик из Украины (он пока еще не признался, что понимает русский), две девочки и мальчик откуда-то из арабских стран, трое поляков, голландцы... В общем, двое или трое немцев всего, имеется ввиду, что оба родителя у них дома говорят по-немецки.
Хотя в группе между собой и с воспитателями дети говорят по-немецки, или на чем там у них получается, учатся по ходу пьесы.
Привела Кристюшу в сад. Мы проспали, поэтому пришли одними из последних. За столом оставался только один мальчик (который из Украины). Обрадовавшись, что он больше не в одиночестве, он поспешил объявить об этом вслух (перевод на русский мой):
Мальчик: “Фрау Фаховен (так зовут воспитательницу), я теперь не один,”- и, указывая на Кристину: “ОН тоже будет завтракать!”
Ф.Ф.: “Это Кристина, надо говорить ОНА”
Мальчик: “Ой, да, Кристина. ОН”
Вмешиваюсь я: “ОНА. Она же девочка, а не мальчик”
и, обращаясь как бы к воспитательнице, добавляю с легкой иронией: ”Хотя я не всегда в этом уверена”
Ф.Ф мне, слегка подкатывая глаза, из чего я понимаю, что попала в точку: “О да, это ребенок “Два в одном”, любому мальчишке фору даст.”
Кристина, оторвавшись от бутерброда, и с гордостью: “Мам, я хорошая!”
Кристина и действительно девочка-мальчуган. Очень шкодливая, изобретательная, дерзкая в изучении мира, и в то же время "принцесса". Последнее выражается в серебряных туфельках, платьях, очках, платочках, бусах, прическах. Но все это вместе взятое, причем одновременно на ней находящееся, не мешает ей залезть на забор, устроить “заплыв” в песке или наложить “косметику” на лицо акварельными красками. При этом она очень отзывчивая и добрая. Всегда пожалеет, утешит, погладит, скажет добрые слова тому, кто расстроен или плачет. Даже если этот кто-то плачет потому, что она только что зарядила ему палкой в лоб.
Забираю Кристину из сада. Пришла почти под закрытие, остались только воспитатель и дочка. Кристюша как всегда с визгом ко мне кинулась, на шее повисла, поцелуйчики, обнимуйчики. Воспитательница смотрит на нас как-то странно, с легкой грустинкой в глазах, а потом, когда потише стало, спрашивает: “А как вы вообще с ней справлялись, когда она ЦЕЛЫЙ ДЕНЬ с вами дома была?”
Тут надо сделать паузу. Потому что после такого вопроса от человека с двадцатилетним педагогическим стажем меня расперло и чуть не разорвало от гордости, как если бы мне дали Орден “За заслуги перед Отечеством”, никак не меньше. Ведь теперь ясно, что все эти три с половиной года мне не только казалось, что тяжело, а так на самом деле и было.
Я раньше и не думала, что Германия стала настолько многонациональной. Отчетливо это выяснилось в саду. В нашей группе около 20 детей, хотя сколько точно еще не знаю. Из них кроме Кристины еще одна русскоговорящая девочка, один мальчик из Украины (он пока еще не признался, что понимает русский), две девочки и мальчик откуда-то из арабских стран, трое поляков, голландцы... В общем, двое или трое немцев всего, имеется ввиду, что оба родителя у них дома говорят по-немецки.
Хотя в группе между собой и с воспитателями дети говорят по-немецки, или на чем там у них получается, учатся по ходу пьесы.
Привела Кристюшу в сад. Мы проспали, поэтому пришли одними из последних. За столом оставался только один мальчик (который из Украины). Обрадовавшись, что он больше не в одиночестве, он поспешил объявить об этом вслух (перевод на русский мой):
Мальчик: “Фрау Фаховен (так зовут воспитательницу), я теперь не один,”- и, указывая на Кристину: “ОН тоже будет завтракать!”
Ф.Ф.: “Это Кристина, надо говорить ОНА”
Мальчик: “Ой, да, Кристина. ОН”
Вмешиваюсь я: “ОНА. Она же девочка, а не мальчик”
и, обращаясь как бы к воспитательнице, добавляю с легкой иронией: ”Хотя я не всегда в этом уверена”
Ф.Ф мне, слегка подкатывая глаза, из чего я понимаю, что попала в точку: “О да, это ребенок “Два в одном”, любому мальчишке фору даст.”
Кристина, оторвавшись от бутерброда, и с гордостью: “Мам, я хорошая!”
Кристина и действительно девочка-мальчуган. Очень шкодливая, изобретательная, дерзкая в изучении мира, и в то же время "принцесса". Последнее выражается в серебряных туфельках, платьях, очках, платочках, бусах, прическах. Но все это вместе взятое, причем одновременно на ней находящееся, не мешает ей залезть на забор, устроить “заплыв” в песке или наложить “косметику” на лицо акварельными красками. При этом она очень отзывчивая и добрая. Всегда пожалеет, утешит, погладит, скажет добрые слова тому, кто расстроен или плачет. Даже если этот кто-то плачет потому, что она только что зарядила ему палкой в лоб.
Забираю Кристину из сада. Пришла почти под закрытие, остались только воспитатель и дочка. Кристюша как всегда с визгом ко мне кинулась, на шее повисла, поцелуйчики, обнимуйчики. Воспитательница смотрит на нас как-то странно, с легкой грустинкой в глазах, а потом, когда потише стало, спрашивает: “А как вы вообще с ней справлялись, когда она ЦЕЛЫЙ ДЕНЬ с вами дома была?”
Тут надо сделать паузу. Потому что после такого вопроса от человека с двадцатилетним педагогическим стажем меня расперло и чуть не разорвало от гордости, как если бы мне дали Орден “За заслуги перед Отечеством”, никак не меньше. Ведь теперь ясно, что все эти три с половиной года мне не только казалось, что тяжело, а так на самом деле и было.
Комментариев нет:
Отправить комментарий